Санитары - Страница 2

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Тишина в ночном городе — понятие относительное…

Слабый осенний ветер мел пожухлые листья по выщербленному асфальту, вздымал ленивые облачка пыли, сдувая ее с мусорных куч, разраставшихся под стенами зданий с каждым прошедшим после Катаклизма годом.

И среди всех этих шорохов так легко пропустить шорох крадущихся шагов…

Поздняя осень. Снег не за горами. Дыхание зимы уже чувствуется в воздухе, проникает холодным октябрьским воздухом сквозь фильтры респиратора. Мешковатый костюм химзащиты сковывает движения, но к этому сталкер давно привык. После частых многочасовых ходок рано или поздно перестаешь обращать внимание на мелкие неудобства, связанные с пребыванием на поверхности. Особенно когда сама поверхность без устали напоминает, что от этого костюма, не меньше чем от оружия в руках, зависит твоя жизнь. В правом нагрудном карманчике разгрузки успокаивающе молчит дозиметр. Сгустившаяся вокруг тьма смотрит на трех человек, дерзко бродящих по ее владениям. Изучает тысячами глаз притаившихся где-то рядом невидимых существ.

Паранойя, верная спутница сталкера. Привычное дело.

Не оборачиваясь, Олег сделал знак рукой «вперед» и двинулся первым. Пересек шоссе, направился вдоль фасада здания к чернеющему проему единственного входа с улицы. Дверь, когда-то высокая, двустворчатая, измочалена в щепу — словно какой-то психопат разворотил в приступе необузданной ярости. А может, по зданию прогулялось какое-то огромное чудовище, круша все вокруг? Но о таких монстрах на Боровицкой сталкеру слышать не приходилось.

Олег прижал ладонь козырьком ко лбу, ткнул указательным пальцем перед собой: «Проверь». Ворчун поднес к стеклянным глазам защитной маски бинокль, несколько секунд смотрел, застыв словно изваяние. Успокаивающий знак рукой: «чисто».

Олег и сам отлично видел, что никакой опасности в подъезде нет, но не хотел выпендриваться. Одно дело на поверхности, там пробиваются хоть какие-то проблески с неба, пусть даже затянутого облаками. Можно списать на острое от природы ночное зрение. Но внутри зданий, особенно там, где отсутствуют окна, темнота более вязкая. Глухая. Страшная. Разглядеть там что-либо без фонарика или без ПНВ нереально.

А Олег Бойко видел.

Уже двинувшись дальше, он краем глаза заметил, как возле соседнего здания, метрах в пятидесяти, неожиданно нарисовалось несколько светлых пятнышек. Только что вокруг было абсолютно пусто, и вот появились гости… Точнее, хозяева этих мест. Гости на поверхности ночной Москвы — это люди.

Судя по небольшим размерам пятен — падальщики, кем-то в шутку прозванные дегустаторами, а потом сокращенные до дегов. Маленькие юркие твари размером с кошку, но повадками в собак. Сами по себе не опасны, с человеком предпочитают не сталкиваться. Но деги — поводыри. И с теми, кого они порой приводят, уже не стоит знакомиться ближе.

Сердце тревожно екнуло, и дурные предчувствия не замедлили подтвердиться.

Не медля, сталкер сбежал по лестнице, ведущей на полуподвальный этаж. Под ногами зашелестел мусор. Поворот. Очередная отсутствующая дверь. Работы для ломика сегодня, определенно, не найдется — все нараспашку. Очертания помещения терялись в темноте. Неожиданно вспыхнул луч света — чертыхнувшись, Олег едва успел зажмуриться: фонарик в руках Ворчуна вызвал резь в глазах, выжимая слезы. Вот неуправляемая скотина! Просил же заранее свет не зажигать…

Олег беспокойно покосился на окна полуподвала, смотрящие на улицу вровень с тротуаром. Решетка, осколки стекол, налипший мусор. Возможно, никто не заметит. Но кто знает…

— Бойко! Уверен, что привел куда нужно? — Колотов, словно дразня Олега с его страхами, отстегнул маску, открыв крупную грубоватую физиономию под капюшоном.

Его низкий бас легко заполнил подвал, и Олегу нестерпимо захотелось врезать напарничку по зубам. Просто чтобы разрядить раздражение, с самого выхода на поверхность копившееся в душе шершавым ватным комом, мешавшим дышать. Только в ответ Ворчучело, скорее всего, просто размажет его по стенке.

Насколько же проще ходить в одиночку, не подстраиваясь под чужие привычки!

В этом здании когда-то размещалась типография, а подвал, видимо, использовался как склад. Кругом разбитые стеллажи, сопревшие груды бумажного мусора высотой по колено, истлевшие тюки с когда-то чистой бумагой, а теперь — с трухой, рассыпавшейся от любого движения воздуха. Сломанные стулья и столы — будущая пища для костров или пожаров. Защелкал дозиметр — медленно, лениво, словно нехотя. Хлам был самую малость радиоактивен. Неопасно.

— Здесь, — Олег ткнул рукой в огромную груду прелой бумаги в углу.

— Уверен?

— Тебя заело, Ворчунидзе? Давай быстрее, — глухо прошипел Олег. Маска искажала голос, делала его неузнаваемым.

— Так, Димка, смотри за входом, — бросил Колотов стажеру.

Тот сразу присел на корточки, положил «калаш» на колени и уставился стеклами маски в сторону дверного проема, ведущего на лестницу. Дрессированная собачка, молча и беспрекословно выполняющая приказы хозяина. Олег только сейчас сообразил, что так ни разу и не слышал голоса мальца. Ну, хотя бы имя узнал.

Подсвечивая фонариком путь, массивная фигура Ворчуна двинулась в угол. Ноги сталкера по щиколотку зарылись в мусор, при каждом шаге вздымая тучу мелкой пыли. Надо быть идиотом, чтобы дышать этой гадостью. Колотов, словно услышав мысли Олега, снова прикрыл лицо маской.

На груде мусора, будто охраняя ее содержимое от посягательства гостей, аккуратно лежали рядом друг с другом два скелета. По расположению полуистлевших лохмотьев на голых костях еще можно было угадать, что когда-то эти двое были мужчиной и женщиной. Работники типографии? Просто семейная пара, заскочившая в подвал в момент Катаклизма да так и оставшаяся здесь навсегда? А может, случайные люди, попавшие сюда уже значительно позже Катаклизма? Подранки, заползшие в тихое местечко умирать от пожирающей их плоть радиации?